Современный мир быстро меняется. Он стал ближе, проще, понятнее. Всего 30 лет назад поездка в другую страну на месяц означала практически полное отсутствие общения. Связь была дорогой, стационарной, а интернета с фотками и соц. сетями вообще не существовало в том виде, в котором он есть сейчас.
Страны мира были намного беднее, чем сегодня, да и уровень жизни являлся совершенно другим. Многие, кто эмигрировал в новую страну, ехали практически «сдаваться», то есть бежали с родины в поисках какого-то эфемерного счастья на новом месте.
Все эти факторы создавали определённые социальные условия жизни эмигрантов в новой стране. Они переезжали без денег, без подтверждённого образования, без знания языка, без перспектив найти хорошее место работы. Получается, эмигрант из 90-х или начала 2000-х — это человек, который просит от новой страны деньги в первый же день своего переезда. А новая страна вместо этого даёт ему простую, малооплачиваемую работу, которая не нужна местным жителям.
Здесь важно помнить, что неквалифицированные и малообразованные кадры в любой стране мира считаются людьми никак не первого сорта. Эти работники чаще всего не хотят получать образование, а желают лишь есть, спать и вечером выпить пивка рядом с домом. Единственное, чем они могут быть лучше такого же иностранного рабочего, как и он сам, является факт рождения в этой стране. Для него любой эмигрант — угроза, что завтра он уже не найдёт работу.
Всё это породило много лет назад волну недовольств среди местного населения в разных государствах по отношению к мигрантам из более бедных стран. Так что правительствам экономически развитых Франции, Германии, Австрии и прочих европейских держав пришлось менять законодательство, чтобы приглашать лишь высококвалифицированных специалистов.
Все эти изменения поставили довольно плотный заслон на пути к рабочей эмиграции, когда жители бедных стран ехали на заработки в более богатые. Правда, последующее расширение Евросоюза и включение в него балтийских государств, а также Румынии и Болгарии снова вызвало много проблем у неквалифицированных кадров западных стран Европы.
Но вот что интересно. К 2020 году эмиграция как способ смены родины практически полностью изжил себя. Человек из Италии, переезжающий в Австрию, не бросает Отечество, а лишь меняет место проживания. Причём он не едет сдаваться, он не просит милостыню. Чаще всего это высококвалифицированный специалист, которому предложили работу в другой стране, и он просто там остался.
В этой связи специалист уже не испытывает первобытнообщинной конкуренции, присутствующей в рабочих классах. Он чувствует себя востребованным кадром в новой стране, где его ценят, а что самое важное, ему хорошо платят. Это, конечно, не снимает с него ответственности за некую адаптацию к местным традициям. Но с другой стороны, адаптация к традициям никак не связана с тем, что француз или поляк, переехав в Австрию, резко захотел стать австрийцем.
Если смотреть на ситуацию моими собственными глазами и тем, как это происходило у нас с женой, то переезд в другую страну лично мне дал ощущение того, что я теперь не являюсь человеком третьего сорта. В Краснодаре, откуда я родом, есть некоторое деление людей по типам: власть, криминал и рабочие. Я 15 лет отработал в маркетинге на разнообразных хороших должностях, но никогда не лез во власть, хотя постоянно с ней сталкивался. В России, если ты относишься к первой категории граждан, тебе всегда рады, помогут в больнице, решат проблему в ЖКХ, МФЦ, МВД и в любых других ведомствах. Причём решат быстро, чаще всего вообще бесплатно, ведь ты свой. Криминал же, который лет 25 назад перестал носить какие-то красные пиджаки, всё же присутствует в Краснодаре и сегодня. Он заключается в том, что люди знают людей и могут решать вопросы. Это всё тема взяток, с которыми мне очень неприятно сталкиваться. Такие люди обычно знают, кому нужно дать денег, чтобы получить справку, чтобы согласовать какой-то вопрос. Они вам подскажут, кому дать, чтобы пройти к врачу без очереди или чтобы попасть к хорошему специалисту. Это большой пласт общества, которое выживает как может и, кстати говоря, они чувствуют себя очень даже вольготно.
Всю свою сознательную жизнь я прожил, относя себя к третьему сорту населения. Не потому, что мне так хотелось, а потому, что в первые два меня очень сильно не тянуло. Во власти ты должен уметь прогибаться и приспосабливаться ко всему, что скажут свыше. То есть ты полностью зависишь от таких же полностью зависимых людей. Сам я из интеллигентной семьи, но это особую роль в России не играет. У меня хорошее образование, как и у жены, но в нашей стране это тоже не статус. Другое дело, если ты знаешь какого-то важного чиновника, который тебе и контракт хороший даст, и с твоими проблемами поможет, причём совершенно бесплатно.
Переехав в Австрию, я чётко ощутил: здесь есть две касты людей — образованные и необразованные. И я сейчас говорю не про дипломы. Имеется в виду, что здесь есть те, кто хочет развиваться как специалист, расти, открывать собственный бизнес, совершенствовать свои навыки, даже иногда поступая в очередной вуз в качестве подтверждения своего статуса. И второй тип, которому вообще ничего не нужно, кроме кружки пива вечером. Первый класс в Австрии требует от тебя такого же желания развиваться и быть полезным обществу, второй же настаивает, что тебе здесь не место.
Так как моё общение практически на 100% состоит из контактов с людьми первого типа, то со вторыми я никогда не пересекаюсь и не особо горю желанием. При этом как я был русским, так им и останусь, а становиться австрийцем или немцем я никогда не собирался. Современное общество вообще не требует от человека менять свою национальность или как-то ей соответствовать. Для удобства коммуникации, конечно, нужно знать местный язык, но это, в первую очень, важно мне, а не окружающим меня жителям.
Так что могу сказать чётко и откровенно. Переезжая в экономически развитую страну как специалист, маловероятно, что вы испытаете ощущение, будто вы человек второго сорта. Если, конечно, вам этого не навяжут эмигранты из 90-х, которые до сих пор вкалывают по 12 часов на малоквалифицированном месте работы и мечтают уехать домой вот уже 30 лет.
