Тарас Бородайкевич был австрийским национал-социалистическим профессором истории в Венской школе мировой торговли с 1955 по 1971 год. Почти 20 лет понадобилось Австрии, чтобы заставить уйти из университета профессора с совершенно антисемитскими взглядами, который ранее открыто поддерживал самого Гитлера. О том, как справедливость восторжествовала, в нашем сегодняшнем материале. 

Тарас Бородайкевич (нем. Taras Borodajkewycz) родился 1 октября 1902 года в столичном городском районе Вена-Йозефштадте. Он был сыном  галицкого чиновника Владимира Бородайкевича (*23 апреля 1875 года в Стрые, Галиция) и его жены Генриетты, урождённой Лёве (*18 ноября 1876 года в Вене). На момент его рождения отец был клерком на государственной железной дороге, а позже, как видно из записей в венской записной книжке Лемана, инженером и государственным служащим на государственной железной дороге, подчинённой непосредственно Министерству путей сообщения, в конечном счёте с официальным титулом Oberbahnrat.

В литературе существуют различные утверждения о месте рождения Бородайкевича. Согласно записи о его рождении, он появился на свет в районе Йозефштадт в Вене и был крещён и конфирмован как греко-католик 15 ноября 1906 года. Говорят, что он вырос в Бадене, недалеко от столицы.

В межвоенный период Бородайкевич принадлежал к католико-национальному лагерю вокруг Христианско-социальной партии, ведущей партии в правительстве, где предпринимались попытки объединить католические и немецкие националистические идеи. Не позднее середины 1930-х годов он попал под влияние австрийской НСДАП (которая в то время была вне закона). После прекращения изучения теологии и философии в Венском университете Бородайкевич в 1932 году окончил исторический факультет и вскоре после этого стал ассистентом историка Генриха Србика. После написания и защиты диссертации он был удостоен звания доктора философии. 

С января 1934 по 1945 год он был членом НСДАП, которая была запрещена в Австрии до 1938 года. 12 июня 1938 года он подал заявление о вступлении в партию «Великая Германия» и был принят задним числом до 1 мая (членский номер 6.124.741). Он был членом студенческого братства KaV Norica Vienna, на момент вступления в партию — членом Картельвербанда католических немецких студенческих объединений, а с 1933 года — отделившейся от него Österreichischen Cartellverband. 

Университетская карьера

В 1937 году Бородайкевич стал преподавателем Венского университета во время Штандартского диктата. Во время нацистской диктатуры он был доцентом истории в Немецком университете Праги с 1942 по 1945 год.

В 1946-м он был классифицирован как «Minderbelasteter» и таким образом добился своей денацификации. В 1949 году Бородайкевич участвовал в Обервейсской конференции вместе с другими ранее видными национал-социалистами. В результате его хороших отношений с ÖVP, в частности с тогдашним министром образования Генрихом Дриммелем и поздним федеральным канцлером Йозефом Клаусом, который в Первой республике был одним из главных функционеров антисемитского Немецкого студенческого союза, Бородайкевичу в 1955 году была предложена кафедра экономической истории в ныне Венском университете экономики и делового администрирования.

Его сохраняющиеся симпатии к национал-социализму были очевидны — в своих лекциях он неоднократно делал неонацистские и антисемитские заявления, благодаря которым он стал любимцем тогдашнего большинства студентов правого толка. Но это не помешало преподавать ему. Всё дело в том, что в первые годы после войны в Австрии была сильная нехватка кадров, как научных, так и образовательных. Так что осудив самых отъявленных преступников, более мелким пособникам преступных действий нацистского режима были даны послабления. 

Бородайкевичское дело

В 1956 году вышла публикация «Der Freiheitskämpfer. Organ der Kämpfer für Österreichs Freiheit», в которой было выдвинуто требование уволить Бородайкевича с должности преподавателя Высшей школы вельтханделя.

С 1 декабря 1961 года тогда ещё 19-летний студент Фердинанд Лацина, впоследствии социал-демократический министр финансов, записывал политические комментарии Бородайкевича на лекции. Например, профессор назвал Розу Люксембург «еврейским массовиком-затейником» и похвалил речь Гитлера от 15 марта 1938 года на массовом митинге на венской площади Хельденплац сразу после аншлюса Австрии к Германскому рейху.

В 1962 году еврейский студент Хайнц Фишер, впоследствии федеральный президент Австрии с 2004 по 2016 год, выступил с речью о демократическом образовании в австрийских университетах в социал-демократических газетах «Arbeiter-Zeitung» и «Die Zukunft», используя стенограммы Лацины, и напал на Бородайкевича за его сомнительные лекции. Чтобы не подвергать опасности Лацину, Фишер оставил источник своих обвинений неназванным. Стенограммы были представлены судье только анонимно. Поэтому в судебном процессе, инициированном Бородайкевичем, Фишер был приговорён к штрафу в 4 000 шиллингов (в то время около двухмесячной зарплаты работника) за оскорбление его чести. Бородайкевич чувствовал себя оправданным в своих взглядах благодаря приговору и всё чаще допускал их в лекциях.

В 1965 году основатель газеты Оскар Броннер передал материалы Лацины своему отцу, артисту кабаре Герхарду Броннеру. Он обработал его в своей сатирической телепрограмме «Zeitventil» на ORF в виде вымышленного интервью с Бородайкевичем, в котором его «ответы» на поставленные вопросы были оригинальными цитатами профессора. Поскольку программа имела большую аудиторию, антисемитские и антидемократические заявления Бородайкевича, прозвучавшие в эфире 18 марта, стали известны широкой аудитории. Вымышленное интервью закончилось клеветническим антисемитским высказыванием о Гансе Кельзене, создателе австрийской конституции. Затем в прессе появились возмущённые сообщения о Бородайкевиче. Интрига обострилась, когда два дня спустя он провёл пресс-конференцию в университете, где повторил свои заявления. В зале находились сторонники из рядов братств, которые аплодировали, когда Бородайкевич делал антисемитские замечания. Когда он с гордостью признал своё членство в НСДАП, ему также аплодировали. Он ссылался на автономию университетов и свободу исследований. Уже на следующий день, а также в последующие дни прошли демонстрации противников национал-социализма и против его персоны, под девизом «Против фашизма».

26 марта 1965 года Бородайкевич якобы подвергся нападению возле своего дома в Вене «трёх или четырёх неизвестных парней», но не был ранен. Его сын Олаф, который сопровождал его, «получил незначительные повреждения верхней губы».

31 марта 1965 года представители студенческих организаций, бывшие бойцы сопротивления, а также профсоюзные активисты провели демонстрацию против Бородайкевича в Первом районе Вены. Во время столкновения с контрдемонстрацией, организованной «Ring Freiheitlicher Studenten» (RFS), студенческой организацией FPÖ, бывший боец сопротивления Эрнст Кирхвегер был сбит с ног ударом кулака в лицо студентом и неонацистом Гюнтером Кюмелем, который уже был приговорён к тюремному заключению. Кирхвегер получил травмы, от которых скончался через два дня. Позже его назвали первым погибшим в результате политического акта насилия во Второй республике.

В апреле 1965 года дело об оскорблении чести против Фишера было возобновлено. На основании показаний Лацины, который тем временем закончил учёбу, приговор в отношении Фишера был отменён. Апелляция Бородайкевича была отклонена.

Наконец, Бородайкевич — после долгого сопротивления со стороны ответственного министра образования Теодора Пиффл-Перчевича — был принудительно отправлен на пенсию с полным сохранением содержания в 1971 году. В последующие годы он всё ещё публиковал некоторые тексты, в том числе в Eckartschriften австрийского ландсманшафта.

Кому-то может показаться, что суд и общество были благосклонны к этому пособнику нацистов, но мне кажется, что нужно учитывать контекст времени. Австрия ещё не оправилась от той войны, в которой проиграла. Это были сложные годы для жителей страны, которые потеряли всё то, во что они верили. А верили они своей власти, которая с помощью пропаганды смогла им полностью затуманить мозг. Таких, как Бородайкевич, в 1965 году в Австрии было слишком много, и стране понадобилось много лет, чтобы не просто признать, а именно избавиться от пагубного влияния пропаганды. Но если получилось у Австрии, уверен, с этим сможет справиться и любая, даже самая большая страна в мире.